Волкова Наталия. Картина в папиной мастерской

Ромка жил вдвоем с отцом. Как получилось, что у них не было мамы, он не помнил, а когда начинал расспрашивать отца, тот только молчал или менял тему разговора. Ромкин отец - удивительный человек! Во-первых, он - художник. И у него даже есть собственная мастерская под самой крышей.

Рома любил бывать в мастерской: там всегда пахло краской и растворителем, повсюду лежали кисти и мелки, а ещё там можно было часами сидеть, наблюдая за папой. Когда он рисовал, то ничего не замечал: однажды, во время папиной работы, Ромка случайно разбил чашку, так тот даже глазом не моргнул. Во-вторых, с отцом было всегда весело: он придумывал разные затеи, игры, любил дурачиться и смешить сына. А в-третьих, он рассказывал Ромке сказки на ночь, причем, придумывал их сам и даже изображал в лицах, так что каждый вечер Ромка становился зрителем, а его отец - актером. Отец был для Ромы лучшим другом, они вместе играли и смеялись…

И только один раз в году Ромкин папа вдруг становился грустным и неразговорчивым, он рано отсылал Рому спать, не рассказывал ему на ночь сказку, он запирался в мастерской на всю ночь, а утром выходил оттуда усталый и измученный. И самое удивительное было то, что происходило это каждый раз 31-го декабря, в то время, когда в других домах - праздник и веселье. Роме, конечно, было очень жалко отца, хотелось его развеселить, но что-то подсказывало мальчику, что пока не нужно к нему приставать.

В этом году, как обычно, ещё в конце ноября повсюду началась предновогодняя суета: все покупали подарки, ёлочные игрушки, улицы были украшены гирляндами и наряженными ёлками, люди становились всё оживленнее… А Ромкин папа, по своему обыкновению, все чаще молчал и всё больше времени проводил в мастерской. В последний день старого года он почти не выходил из своей комнатки под крышей, только в девять часов вечера спустился вниз, чтобы пожелать Роме спокойной ночи. Ромка послушно лёг в кровать, но уснуть никак не мог. Проворочавшись с боку на бок около часа, мальчик встал, походил по комнате и решился подняться в мастерскую. Дверь была приоткрыта, и Ромка осторожно заглянул внутрь. Папа сидел спиной к двери, перед ним на стуле возвышалась какая-то картина, которую Рома прежде не видел. Но папа не работал, он просто сидел и смотрел на картину, обхватив голову руками. Рома, неслышно ступая, подошел к папе и встал у него за спиной. Да, картина была не знакомая: на ней был изображен зимний лес, полуразвалившийся домик, к которому вела протоптанная в снегу тропинка. А около домика стоял скрюченный старик. Рома пока не очень хорошо разбирался в живописи, картина ему показалась совершенно обыкновенной, но в то же время в ней было что-то жутковатое.

Па-а-ап! - шепотом, как можно тише, позвал Ромка. Но папа так вздрогнул, что чуть не смахнул картину со стула. Он резко обернулся к сыну и вскочил.

Что ты тут делаешь?! Я тебе сказал ложиться спать! Кто тебе разрешил сюда заходить? - Рома никогда не видел отца таким сердитым. Он начал лепетать:

Я не мог заснуть, мне скучно там одному… Пап, ну, прости…

Отец немного успокоился и снова уселся.

Ну, ладно, ладно. Иди сюда, Ромка. Садись. Наверное, надо тебе уже все рассказать, раз ты пришёл. Ты уже большой, поймешь. Видишь эту картину? Её нарисовала твоя мама. Да-да, она тоже была художницей. И притом, очень талантливой! Мне до неё далеко. Я никогда тебе про неё не рассказывал, потому что это очень тяжело, Ром. Я её очень любил и сейчас люблю: она была красавицей, умницей и немного волшебницей. Знаешь, самые лучшие художники - всегда волшебники, они умеют оживлять картины. Только это бывает опасно. Ну, представь, например, такой художник нарисует битву, а изображение оживет, и из него полетят стрелы и пушечные ядра! У меня есть один друг, очень талантливый художник, у которого однажды на картине ожил огнедышащий дракон! Хорошо, что мой друг успел закрасить его чёрной краской прежде, чем тот спалил весь дом. Так вот, твоя мама тоже могла оживлять картины. Но её рисунки всегда были добрыми и светлыми, поэтому никакой опасности не представляли. Она рисовала цветы, деревья, озёра… И вот, однажды она взялась за эту картину, - папа махнул рукой в сторону нарисованного зимнего леса с покосившимся домиком. - Она хотела нарисовать просто новогодний лес. Но, когда работа была уже почти закончена, ей почему-то очень захотелось изобразить вот этот домик, а рядом с ним - сгорбленного старика, вылитого колдуна! Как я уговаривал маму убрать его, - папа горько вздохнул и опустил голову, - но она ничего не хотела слушать. Говорила, что старик прекрасно вписывается, что только такой зловредный колдун и может жить в этом покосившемся домике. Мы долго спорили, но твоя мама все-таки оставила старика. Картину она закончила как раз к новому году, 31-го декабря, семь лет тому назад. Тебе тогда не было ещё и года.

Ромка слушал, затаив дыхание. Папа казался очень взволнованным, он вскочил со стула и теперь ходил по комнате кругами.

И вот, перед самым новым годом, около полуночи, мы сидели с твоей мамой здесь, в мастерской. С первым ударом часов мамины картины вдруг ожили: звери и птицы на них задвигались, ветер заколыхал ветки и листья. А на этом рисунке пошёл настоящий снег. Но главное: жуткий старикашка тоже ожил! Он закряхтел, заскрипел и неожиданно выпрыгнул из рамы прямо в эту комнату. «Хе-хе,- проскрежетал старик. -Не ждали? Не думали, что я могу наколдовать всё, что пожелаю? А ведь это ты сама меня таким сделала, милочка! Так что спасибо тебе - спасибо. Ха-ха. Только одна беда: нет у меня радости. Все меня раздражает: то, что я вынужден сидеть в этой твоей картине, а мне там уже надоело, то что все злые дела я там уже переделал. Ну, ничего-ничего… Ты мне поможешь, милочка.» И тут он произнес какое-то заклинание, которое опутало маму невидимыми веревками, и втащил её в картину. Часы пробили двенадцатый раз. И всё: маму я больше не видел.

Папа рухнул на стул и опустил голову на руки. Ромка подошёл и обнял его.

Пап, - спросил он, - а больше картина не оживала?

Как же! Оживала. Она оживает каждый год 31-го декабря. И я каждый год пытаюсь найти в картине маму и этого старика. Но дело в том, что изображение оживает только на то время, пока часы бьют полночь. И если не успеть вернуться сюда, в комнату, то навсегда останешься там. А я так не мог, ведь у меня был ты. Я успевал только дойти по тропинке до замерзшего озера, а дальше пройти нельзя: там колдун наложил какие-то заклятья.

А сейчас, - снова спросил Ромка, - ты опять собираешься туда идти?

Конечно, я должен попробовать, хотя вряд ли я пройду дальше, чем в прошлый раз.

В этот момент часы звякнули, брякнули и ударили полночь первый раз. В маминой картине повалил снег. Папа вскочил и заметался по комнате:

Опоздал! Где же моя куртка? - и кинулся к вешалке за курткой.

А Ромка, недолго думая, рывком стащил с кресла плед и прыгнул в картину. Он оказался в заснеженном поле, через которое шла узенькая тропинка. Он закутался в плед и оглянулся: за рамой картины виднелась мастерская, а в мастерской - перепуганный папа, который что-то ему кричал и махал руками. Ромка тоже помахал папе рукой и крикнул: «Не волнуйся! Я обязательно найду маму и приведу её домой!» А потом всё исчезло: и папа, и уютная комнатка. Вокруг Ромы был только снег.

«Хм, странно, - подумал Ромка, - на картине было видно дом колдуна, а отсюда до него ещё идти и идти…Колдовство, да и только».

Делать было нечего, не стоять же на одном месте! И Ромка пошел по тропинке в ту сторону, где они с папой видели покосившийся домик. Идти было тяжело: Ромка постоянно проваливался по колено, да и плед все-таки не очень хорошо грел его, и он начал замерзать.

«Хм, - снова удивился Рома, - а папа говорил про какое-то озеро, мимо которого он не мог пройти, а я никакого озера не вижу. Может, я пошёл не в ту сторону?»

И в этот момент Ромка увидел магазин. Вот прямо посреди снежного поля. Обычный магазин, как в городе, с яркой зазывающей вывеской: «Игрушки». Рома, конечно, удивился и, конечно, решил зайти внутрь: надо же было немного согреться. Как только мальчик открыл дверь с колокольчиком, ему навстречу сразу же выскочила симпатичная продавщица и затараторила:

Как хорошо! Наконец-то покупатель! Ой, да ты совсем замерз! Идем скорее, малыш, я тебя переодену. А потом ты сможешь выбрать себе в подарок любую игрушку, какую захочешь: ты ведь у нас первый покупатель в этом году. Пока продавщица переодевала Ромку, поила его горячим чаем, он совсем разомлел. А когда она повела его в отдел игрушек, Ромка совсем потерял голову. Там было всё, что он любил: трансформеры, роботы, динозавры, лего, пазлы и сборные модели.

Ты можешь сначала поиграть во все, во что захочешь, а потом выберешь себе подарок, - предложила добрая продавщица.

Рома совсем забыл, зачем он здесь, забыл, что на самом деле он в картине, ему стало казаться, что он зашел в игрушечный магазин на соседней улице, и ему разрешили наиграться там вволю. Ему хотелось попробовать все, открыть все коробочки, собрать все конструкторы. Он так долго играл, что даже устал, и глаза его стали сами закрываться. Но он помнил, что еще может выбрать себе игрушку в подарок. Ромка нашёл огромный тяжелый сундук с конструктором, обнял его, на случай если продавщица передумает и не захочет отдавать его Роме, и так, на полу, в обнимку с сундуком, и заснул. Когда Ромка уже погружался в сладкий сон, он заметил склоненную над ним улыбающуюся продавщицу и неожиданно сам для себя спросил ее:

А где здесь озеро, о котором говорил папа?

А для тебя здесь нет озера, ха-ха. Здесь у каждого своя дорожка, хе-хе-хе - и продавщица рассмеялась скрипучим и противным стариковским голосом.

Ромка не знал, сколько проспал, но проснулся он от холода. Открыв глаза, он увидел, что лежит на снегу, обняв сундук, посреди поля. Правда теперь на нем была куртка и шапка. Ромка попытался поднять сундук, но он был таким тяжелым, что мальчик сразу же провалился с ним в снег.

«Какой же я глупый! - расстроился Ромка. - Даже про маму забыл…и про папу, который волнуется. Ради какого-то ненужного сундука! Я же потерял кучу времени и даже не знаю, куда теперь идти». Ромка пнул ногой сундук и побрел по тропинке дальше.

Через какое-то время тропинка сначала пошла в горку, а потом резко оборвалась: перед Ромкой была пропасть, а через пропасть висел хлипкий веревочный мостик.

Неужели мне надо по этому мостику идти? - вслух спросил Ромка. - А может, есть какой-нибудь другой путь, в обход?

Нету никакого другого пути, - услышал вдруг Рома из-за своей спины. Низенькая старушка появилась непонятно откуда. - Есть вещи, которые нельзя обойти, например, эта пропасть.

Ромка всю жизнь боялся высоты. Однажды он залез на дерево на спор с другом. Залез и испугался. Зацепился за ветку - и ни назад, ни вперед. Ему снизу народ кричит: «Ставь левую ногу туда, правую - сюда», а он глаза зажмурил и сидит, боится пошевелиться. Пришлось вызывать пожарную машину и Ромку по пожарной лестнице снимать. А тут - пропасть! И шаткий мосточек! Ромка попятился.

Что же ты, голубчик? Не пойдешь? - спросила бабулька. - Ну, и правильно, милочек, ну и правильно. Возвращайся назад, к своему папе.

И тут Ромку как будто что-то кольнуло: папа! Он ведь так сейчас волнуется за него. И мама…ведь только он, Ромка, может что-то сделать. Сам от себя не ожидая, Ромка вдруг побежал по мостику. Он опомнился только на середине и остановился. Мальчик знал, что этого нельзя делать, но все-таки не удержался и посмотрел вниз. Он опять почувствовал страх, страх, который делает руки и ноги каменными. Он пытался пошевелить ими, но ничего не получалось. А тут еще старуха начала раскачивать мостик и зловеще хохотать. Рома давно уже догадался, что это был колдун собственной персоной.

«Я должен идти вперед», - твердил Ромка, но ноги не слушались его. И тогда он, что было силы, закричал: «Ма-ма-а-а!» и бросился бежать, как будто в атаку на врага. Он всё бежал и бежал, хотя мостик давно уже кончился, и остановился только тогда, когда увидел перед собой покосившийся домик, как на картине.

Навстречу ему вышел противного вида сгорбленный старик.

Ага! Явился! - проскрежетал он. - Отлично. Что ж ты бросил игрушку? Я думал, с твоей жадностью, ты её до дома потащишь, хе-хе. А ты бросил сундук, и сюда пошел. А мостик? Неужели не страшно было? Ну, я готов тебе за смелость выдать ещё роботов разных и конструкторов и проводить тебя к любимому папочке. А? Принимаешь предложение?

Нет, - Ромка еле дышал от быстрого бега. - Мне только мама нужна. Где Вы её прячете?

Ах, мама…понятно, понятно. Здесь твоя мама, у меня. Я все эти годы от нее добиваюсь, чтобы она мне весь мир нарисовала, а я бы им завладел, и это бы мне радость принесло. А она только цветочки, да листочки рисует. Тьфу! Уж я её и так и сяк пугал и наградить обещал. Никакого толку. Так что забирай ты свою маму, мне она уже надоела. Но, конечно, просто так я тебе её не отдам. Понимаешь, - старикашка обнял Ромку за плечо, как закадычного друга, - всё у меня есть, а чего нет, я запросто себе наколдую. Вот только не могу я себе радость наколдовать. Смотрю я, даже звери умеют радоваться, и птички, и насекомые. А я вот не умею, и от этого я еще больше злюсь, что я своим богатствам даже порадоваться не могу. Давай поменяемся, а? Я тебе - маму. А ты мне - свою радость.

Ромка на мгновение представил себе жизнь без радости: вот сидит этот старик в своем домике, смотрит на все, а его это всё только раздражает. Выходит он во двор, видит, как бабочка с цветка на цветок летает, и не может этому порадоваться, а поэтому ему хочется схватить палку и стукнуть эту бабочку. И солнце его не радует, он от него в подвал прячется. И людей он ненавидит, потому что радоваться не умеет. Как-то даже жалко его Ромке стало.

Давайте! - согласился он.

Старик что-то забормотал, руками замахал, и Ромка почувствовал, как весь мир вокруг него стал вдруг серым и некрасивым. Из дома вышла женщина. Ромка на нее даже не взглянул. Ему было холодно, одежда казалась неудобной, шапка - колючей, снег слишком глубоким, солнце слишком ярким. Женщина бросилась к Ромке и начала его целовать и обнимать, но его это только раздражало, и он оттолкнул её.

А старик увидел всё вокруг таким, каким раньше никогда не видел: солнце, оказывается какое яркое и красивое! А снег как сверкает! А белки какие забавные! Он так обрадовался, что даже в пляс пустился, подскочил к Роме с мамой и стал их обнимать.

Что же ты наделал! - с горечью сказала мама. - Какой же ты бессердечный старик! Мы же с сыном первый раз за 7 лет увиделись, а он даже порадоваться этому не может. Она взяла мальчика за руку, и они пошли по тропинке в сторону дома.

И правда, - подумал радостный старик, - как же мне теперь колдовать и заклятия накладывать на эти прекрасные деревья, на эти замечательные облака и синее небо? Как же такой хороший мальчик, который свою маму спасти хотел, будет теперь жить без радости? Попробую-ка я переучиться на доброго волшебника. Старик что-то забормотал, руками взмахнул, и мир вокруг Ромки снова стал разноцветным.

Ха, - сказал старик, - а это, оказывается намного веселее!

В тот же день вся Ромина семья сидела в папиной мастерской. Они пили чай и разговаривали, разговаривали, ведь им нужно было столько всего друг другу рассказать!

А перед ними, на стуле, стояла мамина картина. На ней был снежный лес, тропинка через поле, покосившийся домик, а около домика стоял улыбающийся старик и приветливо махал им рукой…

Так уж получилось, что мамы у Ромки не было. Вернее, она, была, но потом куда-то пропала. Ромка был тогда ещё совсем маленьким. Он запомнил лишь тепло её руки на своей щеке и нежный цветочный запах -так пахли ночные фиалки у бабушки на даче. Ромка много раз собирался спросить папу о маме, но почему-то никак не решался. А сам папа тоже об этом не рассказывал. Так они и жили вдвоём.
Вообще-то Ромкин папа - художник. Настоящий. Под самой крышей у него есть небольшая мастерская, в которую он частенько удаляется, как барсук – в свою нору. Туда, кажется, даже звуки с улицы не долетают. Ромка тоже любил странную таинственную комнату: он часами рассматривал многочисленные папины тюбики, мелки, растворители. Когда-то он просто смотрел, как папа работает, а когда-то что-нибудь рисовал на специальном тонированном картоне. Летом они вместе ходили в зоопарк, где папа делал наброски с натуры.. Тут же по ходу дела сочинял истории, в которых наравне с тиграми и львами участвовал и Ромка. А ещё он всегда читал Ромке на ночь и, словно настоящий актер, в лицах изображал, как рыцарь спасает принцессу из высокой башни, как капитан Немо выходит в открытое море... В общем, папа был - что надо!
И только один раз в году все было не так: папа вдруг становился грустным и неразговорчивым, рано отсылал Ромку спать, запирался в мастерской до утра, а утром выходил оттуда усталый и измученный. И самое странное: случалось это всегда 31 декабря, когда в других домах - праздник и веселье. Ах, как это было обидно! Как Ромке хотелось тоже выйти с папой на улицу, зажечь бенгальские огни и поздравить всех знакомых и незнакомых. Ну почему же у него не должно быть праздника, как у других?
А сегодня как раз настало 31 декабря. «Надо будет поговорить с папой сегодня, не откладывая», - решил Ромка.
Уже две недели вокруг шла предновогодняя суета: все покупали подарки и ёлочные игрушки. Улицы украшались гирляндами и наряженными ёлками, Ромкины одноклассники думали, как будут отмечать праздник. А Ромкин папа, наоборот, всё чаще закрывался в мастерской и всё больше молчал. Вот и сегодня он спустился вниз около девяти вечера, чтобы пожелать сыну спокойной ночи. Ромка послушно лёг в кровать, но уснуть никак не мог. Проворочавшись с боку на бок, он встал, покружил по комнате и решился подняться в мастерскую. Папа сидел спиной к двери, а на стуле перед ним возвышалась какая-то картина, которую мальчик прежде не видел. Но папа не работал - он просто сидел и смотрел на картину, обхватив голову руками. Ромка тихонько подошёл и встал у него за спиной. Да, картина была незнакомая: на ней был зимний лес, полуразвалившийся домик, к которому вела протоптанная в снегу тропинка. А около домика стоял скрюченный старик. Какая-то жуткая картина!
- Па-а-ап! - шёпотом, как можно тише позвал Ромка. Но папа так вздрогнул, что чуть не смахнул со стола чашку с недопитым чаем.
- Что ты тут делаешь?!
Ромка никогда не видел отца таким сердитым. Он начал лепетать:
- Я не мог заснуть, мне скучно там одному… Пап, ну прости…
Папа грустно улыбнулся и взял Ромку за руку.
- Ну ладно, ладно. Иди сюда. Садись. Пора тебе все рассказать. Видишь эту картину? Её нарисовала твоя мама. Да-да, она тоже была художницей. И притом очень талантливой! Я её всегда любил и сейчас люблю. Она была красавицей, умницей и немного волшебницей. Знаешь, самые лучшие художники - всегда волшебники, они умеют оживлять картины. Только это бывает опасно. Представь, например, такой художник нарисует битву, а изображение оживёт и оттуда полетят стрелы и пушечные ядра! У меня есть один друг художник, так у него однажды на картине ожил огнедышащий дракон! Хорошо, что друг успел закрасить его прежде, чем тот спалил весь дом.
Так вот, твоя мама тоже могла оживлять картины. Но её рисунки всегда были добрыми, опасности от них не было. И однажды она захотела нарисовать зимний лес. И когда работа была уже почти закончена, она зачем-то дорисовала вот этот домик, а рядом с ним сгорбленного старика - вылитого колдуна! Как я ни уговаривал маму убрать его, - папа горько вздохнул и опустил голову, -она только смеялась и говорила, что старик прекрасно вписывается в этот сюжет., что только такой зловредный колдун и может жить в этом покосившемся домике. Картину она закончила как раз к Новому году, 31 декабря, семь лет тому назад. Тебе тогда не было ещё и года.
Ромка слушал, затаив дыхание. А папа продолжал:
- И вот около полуночи мы сидели с твоей мамой здесь, в мастерской. С первым ударом часов мамины картины вдруг ожили: звери и птицы на них задвигались, ветер заколыхал ветки и листья. А на этом рисунке пошёл настоящий снег. Но главное: ожил и жуткий старикашка! Он закряхтел, заскрипел и вдруг выпрыгнул из рамы прямо в комнату. «Хе-хе,- проскрежетал старик. - Не ждали? Ну да, а я ведь колдун! Ты сама меня таким изобразила, милочка! За что тебе спасибо, огромное спасибо! Только одна беда: я не умею радоваться. Всё меня раздражает: и эта твоя картина мне уже надоела, и снег этот бесконечный, и даже злые дела я там уже все переделал. Ну ничего-ничего… Ты мне поможешь, милочка». И тут он произнёс какое-то заклинание и втащил маму в картину. Часы пробили двенадцатый раз. И всё: маму я больше не видел.
Папа замолчал, а Ромка тоже не мог произнести ни слова: голова кружилась, мысли путались. Так значит, мама не умерла, как Ромка думал все это время! Значит, есть надежда, что он когда-нибудь увидит ее опять? Или нет?
- Пап, - спросил он, - а больше эта картина не оживала?
- Как же! Оживала. Это случается каждый год 31 декабря. Но только на одну минуту, пока часы бьют полночь. И я пытаюсь найти в картине маму и этого старика. Но у меня получается дойти только до огромного замёрзшего озера. Оно такое вытянутое, что за минуту невозможно обойти его по берегу и успеть вернуться назад. Можно было бы перейти его по льду, я пробовал, но лёд очень тонкий, а плавать я не умею. Я раньше не рассказывал тебе, что в детстве у меня был случай, когда я чуть не утонул в проруби. И тут, как назло, внутри картины тот же кошмар - надо пройти по льду озера. Поверь, Ромка, в тот момент я думал не о себе, а о тебе! Если бы я погиб, ты остался бы круглым сиротой. Я считал себя последним трусом, но каждый раз возвращался к тебе.
Ромка чувствовал себя так, как будто попал под контрастный душ: надежда то появлялась, то снова пряталась.
- А сейчас, - спросил Ромка, - ты опять туда пойдёшь?
- Конечно, я должен ещё попробовать!
В этот момент в комнате что-то скрипнуло, и часы ударили полночь в первый раз. В маминой картине повалил снег. Папа вскочил и забегал по мастерской:
- Опоздал! Где моя куртка? - и кинулся к вешалке.
Ромка остался один на один с картиной. Он вглядывался в неё, пытаясь увидеть там маму. Вдруг у него появилась шальная мысль. «А что, если… Может, у меня получится?» - одним движением Ромка схватил с кресла плед и, как был в пижаме, прыгнул в картину.
…Он оказался в заснеженном поле, через которое шла узенькая тропинка. Откуда-то издалека послышался второй удар часов. Закутавшись в плед, Ромка оглянулся: за рамой картины виднелась мастерская, а в мастерской - перепуганный папа, который что-то ему кричал и махал руками. Ромка тоже помахал папе рукой и крикнул: «Не волнуйся! Я обязательно найду маму и приведу её домой!» А потом всё исчезло: и папа, и уютная комната. Вокруг него был только снег.
Что делать? Не стоять же на месте! И Ромка пошел по тропинке в ту сторону, где они с папой видели покосившийся домик. Идти было тяжело, да и плед не очень хорошо грел Ромку.
«Хм, - удивился он, - папа говорил про какое-то замёрзшее озеро, а я никакого озера не вижу. Может, я пошёл не в ту сторону?»
И в этот момент он увидел магазин - прямо посреди снежного поля. Обычный магазин, как в городе, с яркой зазывающей вывеской «Игрушки».
«Ничего себе! - подумал Рома. - Интересно, а игрушки там обычные или волшебные какие-нибудь? Загляну на одну минутку, дорогу спрошу». Как только мальчик открыл дверь с колокольчиком, ему навстречу выскочила невысокая продавщица и затараторила:
- Отлично! Наконец-то покупатель! Ой, да ты совсем замёрз! Идём скорее, малыш, я тебя переодену. Кстати, тебе крупно повезло: ты можешь поучаствовать в акции, ведь ты у нас первый покупатель в этом году, можешь выбрать себе в подарок любую игрушку! Всё, что захочешь!
Пока продавщица переодевала Ромку, поила его каким-то странным на вкус горячим чаем, он совсем разомлел. А когда она повела его в отдел игрушек, он и вовсе потерял голову. Там было всё, что он любил: трансформеры, роботы, динозавры, лего, пазлы, сборные модели.
- Ты сначала поиграй во что захочешь, а потом выберешь себе подарок, - предложила приветливая продавщица.
Часы на стене громко пробили в третий раз, но Ромка этого даже не услышал. Он готов был прыгать от радости и почти совсем забыл, зачем он здесь, забыл, что он в картине. Ему хотелось открыть все коробочки, собрать все конструкторы.- Так вот, как, оказывается, дети могут радоваться… Даже каким-то безделушкам! - услышал вдруг Ромка рядом с собой удивлённый голос продавщицы. Она смотрела куда-то мимо него и, казалось, разговаривала совсем не с ним. Но эти слова в миг привели Ромку в чувство.
- Балда! Какой же я глупый! - он вскочил с пола, в отчаянии пнул коробку с конструктором. - Спасибо, но я очень спешу! Где здесь выход?
- Стой, куда ты?! А как же подарок?! - засуетилась продавщица.
- Нет, спасибо, я и так задержался! До свидания! - Ромка кинулся к выходу, но на полдороги обернулся: - Скажите, пожалуйста, а где здесь у вас замёрзшее озеро?
- Озеро? - продавщица вдруг как-то сгорбилась, прищурилась и рассмеялась скрипучим и противным стариковским голосом: - А для тебя здесь нет озера, ха-ха. Здесь у каждого своя дорожка!
Ромка не понял, как он вдруг оказался на улице. Магазин вместе с продавщицей куда-то исчез, а вокруг опять расстилалось снежное поле, где виднелась всё та же узкая тропинка. Правда, теперь на Ромке была куртка и шапка.
Через какое-то время тропинка сначала пошла в горку, а потом резко оборвалась: перед Ромкой зияла пропасть, а через пропасть висел хлипкий верёвочный мостик. «Бом!» - теперь, в окружавшей его тишине, Ромка отчётливо услышал удар курантов.
- Неужели мне надо по этому мостику идти? - вслух спросил Ромка. - А может, есть какой-нибудь другой путь, в обход?
- Нету никакого другого пути, - услышал вдруг он откуда-то из-за спины. Низенькая старушка появилась как будто из-под земли. - Есть вещи, которые нельзя обойти.
Ромка больше всего на свете боялся высоты. А тут, о ужас, целая бездонная пропасть! И шаткий мосточек! Ромка попятился.
- Ну, что, голубчик? Не пойдёшь? - спросила бабулька. - Ну и правильно, милочек, ну и правильно. Возвращайся назад, к своему папе.
«Назад?! Когда столько пройдено? Ну уж нет!» - Ромка разозлился на себя, на эту старушку, на хлипкий мосточек и, сам от себя не ожидая, вдруг побежал по мостику. Он опомнился только на середине и остановился. И хоть Ромка знал, что нельзя этого делать, но всё-таки не удержался и посмотрел вниз. Страх полностью сковал его руки и ноги. Мальчик пытался пошевелить ими, но ничего не получалось. А тут ещё старуха начала раскачивать мостик и зловеще хохотать.. «Бом!» - следующий удар, похоже, оглушил Ромку, но и придал ему сил.
«Я должен идти вперёд», - твердил Ромка, но ноги не слушались его. И тогда он что было сил закричал: «Мама-а-а!» и бросился вперед, как в атаку на врага. Он всё бежал и бежал, хотя мостик давно уже кончился. Наконец он остановился и, с трудом дыша, прислонился к огромному дереву. «Бом!» - снова удар курантов… Ромка сбился, какой по счету… Кажется, он никогда в жизни так не радовался, все внутри него ликовало: «Да! Я сделал это! Я смог!»
- Ого! - послышался из-за дерева скрипучий голос, и Ромка понял, что всё это время старуха стояла рядом. - Ого! Какая бывает радость! Я её силу даже отсюда чувствую! Ха-ха, это мне подойдёт!
- Где моя мама? - Ромка бросился к колдуну, но за деревом уже никого не было. Зато невдалеке, у подножия холма, Ромка наконец-то увидел покосившийся домик колдуна - точно такой, как на картине. И он снова пустился бежать. И опять: «Бом!» Ромка теперь не мог сказать наверняка, слышал ли он бой часов или ему это показалось…Теперь он почти летел по тропинке вниз и остановился только у самого крыльца жуткого домика. Навстречу ему вышел уже знакомый сгорбленный старик.
- Ага! Кого я вижу! - проскрежетал он. - Отлично! Что ж ты не взял игрушку? Я думал, с твоей-то жадностью ты не откажешься, хе-хе. А мостик? Неужели не страшно было? Я же вроде как учёл все твои слабости! Впрочем, оно и к лучшему, что именно ты за мамой пришел, а то папа твой так бы и ходил вокруг озера, ха-ха! Ты ведь не за игрушками ко мне явился?
- Нет, - Ромка еле дышал от быстрого бега. - Мне только мама нужна. Где она?
- Ах, мама… Понятно, понятно. Да уж забирай ты её на здоровье, она меня совсем замучила! Я её сюда притащил, чтобы она мне радость нарисовала: богатства и сокровища, слуг, войска, дворцы всякие, денег побольше… Ну, что там ещё всех нормальных людей радует? Она нарисовала, но это тоже меня не обрадовало. И цветочки, и зверята, которых твоя мама изображать любит, -счастья не прибавили… Тогда я приказал ей ужасы разные для меня нарисовать: войну, смерть, страдания. Думал хоть этому порадоваться. Но она почему-то отказалась, сказала, что и так много зла в мир принесла своей картиной. И, в этом-то она права: я за эти годы столько всего плохого сделать успел, по всему свету прошелся! Кто бы мог подумать: твоей маме всего-навсего надо было меня в картину подрисовать, а уж дальше я сам обо всяких тёмных делишках побеспокоился! Так что забирай её, она для меня больше ничего сделать не сможет.
Но как только радостный Ромка кинулся к домику колдуна, тот преградил ему путь и опять зловеще захохотал:
- Ты что же, думаешь, раз я сказал «забирай», так я тебе её даром отдам, что ли? Нет, дружочек, даром я ничего отдавать не привык. Давай с тобой меняться! Я тебе - маму. А ты мне - свою радость! Я видел, как ты радоваться можешь: и игрушкам этим бесполезным, и тому, что через мостик перескочил! Прям сиял весь от счастья! Ну как, будем меняться? Идёт?
- Отдать радость? - ахнул Ромка. - Как это?
- Да очень просто. Вот представь себе мою жизнь. Просыпаюсь я утром, а настроение отвратительное: солнце жаркое в глаза светит, петухи орут как полоумные. Выхожу на улицу - там всё ещё хуже: зайцы да белки бестолковые. Так бы взял палку и стукнул! А солнце на улице ещё ярче, ослепнуть от него можно. Вот я и прячусь весь день в подвале. Сижу там в темноте, злюсь.
- Ну и жизнь! Вы и людей потому ненавидите, что радоваться не умеете?
- Не знаю я. Не раздражай меня своими вопросами, пока я не передумал! Лучше говори прямо: будешь меняться или нет? Нужна тебе твоя мамочка?
Перед глазами Ромки, как в кино, прокрутились самые счастливые моменты его жизни: как они с папой ходили в зоопарк, как собирались купить собаку и выбирали породу, как купались с ребятами на речке и гоняли мяч. И всего этого в его жизни больше не будет?! Никогда? Как тогда жить?!
- Ну, нужна или не нужна? - поторопил Рому колдун.
Мысли вихрем носились в Ромкиной голове: «Нет, не получится так жить… без радости! Ну а без мамы - разве получится?. Разве смогу я радоваться и веселиться, если оставлю маму здесь, если не верну ее домой?! Ведь маме здесь плохо…»
- Нужна! Конечно нужна! Берите у меня всё, что хотите, только верните мою маму! - решительно закричал Ромка.
«Бом!»
- Ха-ха! - загоготал старикашка - Ну что ж! Получай!
Старик открыл дверь домика, и на пороге в лучах света Ромка увидел маму! Как он мог забыть её лицо?! Конечно, когда он видел маму в последний раз, он был ещё очень маленьким, но сейчас сразу вспомнил её фигуру, лицо и даже фиалковый запах. Ему так захотелось прижаться к ней и снова почувствовать этот нежный и только мамин запах!
- Мама! - закричал он и бросился к домику.
Но перед ним опять вырос зловещий колдун. Он замахал руками, пробормотал какие-то заклинания на непонятном языке, и тут же как будто включился гигантский душ и смыл со всего мира краски. Деревья, небо - всё стало серым и неприятным. Солнце ослепило Ромку, и ему захотелось спрятаться. Шерстяная шапка колола лоб, ноги проваливались в снег, а руки и лицо мёрзли. Ромка наклонился, чтобы слепить снежок и запустить его в отвратительно чирикающих воробьёв.
Но тут колдун немного посторонился, и мама подбежала к Ромке. Она прижимала его к себе, шептала какие-то ласковые слова, целовала, по её щекам катились слезы. Ромке стало противно от этих объятий, от мокрых слёз, от этого раздражающего фиалкового запаха. И вообще - зачем он здесь? Неужели ради вот этой женщины, которую он видит первый раз в жизни?! От неё шел слепящий свет, почти как от солнца, и Ромке захотелось зажмуриться. Он оттолкнул надоевшую женщину и отвернулся.
Мама села на снег и заплакала ещё сильнее:
- Это я во всём виновата! Зачем я только нарисовала тебя? Зачем упрямилась, когда муж уговаривал убрать колдуна с картины? Ты испортил нам всю жизнь, разлучил нас, а теперь ещё и сына превратил в бесчувственное чудовище… Отобрал у него радость! Ну и как: сам-то ты теперь доволен, что лишил его радости?
- Вот чудеса! - старик удивлённо смотрел по сторонам. - Вроде бы у меня теперь есть радость, а мне опять не радостно. То есть, конечно, я даже не ожидал, что мир такой красивый! И цветное всё какое! И вообще хочется от радости прыгать. Но на вас с Ромкой мне как-то не радостно смотреть. Не думал я, что «радость» - такая странная штука. Получается, когда она у тебя самого есть, тяжело видеть рядом злых и несчастных. Хочется, чтобы они тоже вместе с тобой порадовались! И хочется для них что-то хорошее сделать!
- Так сделай! - мама поднялась и подошла к старику. - Ты ведь можешь теперь быть не злым колдуном, а стать добрым волшебником и дарить радость другим! Уверена - тебе понравится!
- Хм, раньше никогда такого не пробовал - «дарить», - засомневался колдун. - Но почему бы и нет?
Старик снова замахал руками и забормотал что-то непонятное. А Ромка широко раскрытыми глазами смотрел, как всё вокруг опять становится разноцветным, а среди миллионов запахов, окружавших его, он вдруг почувствовал свой самый нежный и самый родной - фиалковый.
- Ха, - сказал старик, - а так, оказывается, намного веселее!
«Бом!»
- Слушайте, а вам ведь торопиться надо, если хотите в этом году домой вернуться! Это был одиннадцатый удар! Ладно, сделаю-ка я вам ещё один подарочек, раз уж я сегодня такой радостный.
Старик взмахнул руками, но того, что он сказал, Ромка с мамой уже не слышали: они закружились в разноцветном вихре и оказались снова в заснеженном поле перед рамой картины. И теперь оставалось сделать только шаг…
…Вся Ромина семья сидела в папиной мастерской, залитой светом ёлочных огней, свечей на столе и еще каким-то неведомым сиянием, которого и не видно, а оно будто льется из маминых глаз. Они пили чай и разговаривали, разговаривали, ведь им нужно было столько всего друг другу рассказать!
А перед ними на стуле стояла мамина картина. На ней был снежный лес, тропинка через поле, покосившийся домик, а около домика стоял улыбающийся старик и приветливо махал им рукой.

Рецензии

Наташа, у меня есть вопросы по поводу этого Вашего произведения:
1) Может быть, Вам стоит заменить тест этого произведения на тот, который был опубликован в книжке, или же дополнительно опубликовать и доработанный (книжный) вариант, а тут дать на него ссылку?..
2) Мама у Ромки была «умницей и немного волшебницей» и «могла оживлять картины», и, как и папа, знала, что опасно рисовать плохие картины, так как они могут ожить и навредить реальным людям, и поэтому плохих картин мама не рисовала - мамины «рисунки всегда были добрыми, опасности от них не было», и вдруг мама зачем-то нарисовала «жуткую картину» со «зловредным колдуном» и не стала слушать папу, который упрашивал её убрать с картины этого опасного колдуна, а потом, когда Ромка спас маму, она сказала: «Это я во всём виновата! Зачем я только нарисовала тебя? Зачем упрямилась, когда муж уговаривал убрать колдуна с картины?» – так зачем мама нарисовала такую плохую-опасную картину и почему она не послушалась папу?.. может быть, она в то время заболела?.. или её заколдовали?.. или она разлюбила папу и решила его позлить (за что сама и поплатилась)?..
3) Проникая в картину, можно было брать с собой вещи-предметы - папа брал с собой куртку, а Ромка взял плед, но почему за несколько лет папа не сообразил, что для прохода по тонкому льду озера он мог бы использовать хотя бы широкие лыжи-снегоступы?.. или - небольшой вездеходик на воздушной подушке?..
.

Спасибо, Владимир, за внимание к этой сказке:)
Да, конечно, надо как-то поменять текст. Я забываю это делать:(А это неправильно!
А почему мама упрямилась? Ну, она же художница, ей казалось, что так органично, хорошо получается, не думала она тогда о последствиях:) Так ведь бывает и со стихами часто?:)
А папа...ну, может, и не сообразил, а скорее всего, оно просто очень боялся идти по льду (это такой неконтролируемый страх) с детства боялся из-за того случая: и на лыжах боялся, и на снегоходе...
Тут же одна из основных мыслей - преодоление своих страхов - папа не смог преодолеть, потому что боялся не только за себя, но и за Ромку

«не думала она тогда о последствиях:) Так ведь бывает и со стихами часто?:)»(с)

Да, Наташа – увы, бывает, и часто... И со стихами бывает, и с прозой, и со всеми остальными формами передачи информации людям. В реальности такое «недуманье» обычно объясняется либо умственной слепотой (автор информации не понимает, что создал вредную, опасную, информацию), либо вообще непониманием (или недостаточно полным пониманием) того, что любая информация, попадая в сознание человека, способна изменять сознание, и реально его изменяет, а потому «тщательней надо», ибо «духовная пища: книги, фильмы, эстрада» и т.п. - всё это предназначено «для людей, для самого главного, внутреннего употребления» (http://www.jvanetsky.ru/data/text/t7/tshatelnee/). Однако в данной сказочной истории ситуация иная и она понимается так: мама была умным человеком (не страдала умственной слепотой: «Она была красавицей, умницей») и она вполне понимала, что нельзя рисовать плохие картины (и не рисовала их), но вдруг почему-то нарисовала плохую картину, причём, вполне осознавая, что нарисовала именно плохую, опасную, картину: «Как я ни уговаривал маму убрать его, - папа горько вздохнул и опустил голову, -она только смеялась и говорила, что старик прекрасно вписывается в этот сюжет., что только такой ЗЛОВРЕДНЫЙ КОЛДУН и может жить в этом покосившемся домике»(выделение прописными – моё). Этот неожиданный поступок мама примерно аналогичен тому, как если бы взрослый человек, зная, что обожжётся, если сунет руку в огонь газовой горелки, вдруг взял и сунул в огонь горелки руку.

«А папа...ну, может, и не сообразил, а скорее всего, оно просто очень боялся идти по льду <…> папа не смог преодолеть [страх], потому что боялся не только за себя, но и за Ромку [- боялся, что Ромка останется сиротой]»(с)

Трудно поверить, что за несколько лет любящий маму папа не притушил свой страх и не догадался о том, что можно хотя бы попробовать походить по льду, по краю озера, на широких лыжах. И непонятно, почему он не обратился за помощью, за советом, к другим людям…

И у мама, и у папы в этой истории весьма странное поведение – странное с позиций реального мира. И если давать характеристику такому поведению с позиций реального мира, то поступок маму (осознанно нарисовала опасную картину) можно назвать очень глупым, а действия (точнее, бездействие папы) – глупостью и трусостью.

Ну, почему бы маме не совершить раз в жизни глупый поступок (читай - "ошибку"),за которую ей и пришлось расплачиваться (и не только ей), а папа, да, не мог преодолеть страх. Об этом и речь, что папа не мог, а Ромка вот смог. Да, наверное, он сильнее папы и мамы в чем-то (хотя тоже со своими недостатками). А почему бы нет?

«Ну, почему бы маме не совершить раз в жизни глупый поступок (читай - "ошибку"),за которую ей и пришлось расплачиваться (и не только ей)»(с)
- Ну а почему бы некой маме, сидящей за рулём автомобиля, в котором находятся ещё и её малютка-сын, и её муж, раз в жизни не погонять с очень большой скоростью по городским улицам?.. да ещё и вопреки уговорам мужа не делать этого – бывают такие глупые мамы?.. и такие глупые папы, которые самым решительным образом не пресекают действия явно обезумевшей супруги?..

Извините, что встреваю в разговор.
Не было бы колдуна, не было бы сказки. Если бы мама всё сделала правильно, то и рассказывать было бы не о чем.:) Зачем сестра оставила маленького братца одного? Ведь ей же говорили, что так нельзя делать. Вот его и утащили гуси-лебеди. Зачем братец Иванушка стал пить из лужи? Ведь ему же говорили, что он козленочком станет. Зачем Иван-царевич регулярно нарушает наказы Серого Волка и хватает всё, что под руку попадется? Затем, чтобы сказка продолжалась.

Аня, во всех этих сказках (и вообще – во всех п р а в и л ь н ы х сказках) поведение героев соответствует тому, что бывает в действительности:
- «Гуси-лебеди»: «дочка забыла, что ей приказывали; посадила братца на травке под окошком, а сама побежала на улицу, заигралась, загулялась» - да, с ребёнком лет до 12 такое вполне может случиться;
- «Сестрица Алёнушка и братец Иванушка»: «Я хочу пить <…> Ах, сестрица, если бы ты знала, как мне пить хочется <…> Ах, сестрица, мне страшно пить хочется <…> Ах, сестрица, я напьюсь; мне ужасно пить хочется <…> Ах, сестрица, я напьюсь <> Он не вытерпел и не послушался сестры, напился и стал козленочком» - сильная жажда и взрослого может заставить рискнуть напиться из опасного для здоровья источника;
- «Иван-царевич и серый волк»: «Он птицу взял, за пазуху положил, да засмотрелся на клетку. Сердце его и разгорелось: "Ах, какая - золотая, драгоценная! Как такую не взять!" И забыл, что волк ему наказывал <…> поймал коня златогривого, да позарился на уздечку - она золотом, дорогими камнями убрана; в ней златогривому коню только и гулять» - отнюдь не необычное поведение молодого человека.

В сказке же Наташи поведение мама (да и папы тоже) весьма далеко от встречающегося в реальности: мама знает (точнее, не может не знать, раз это знает папа), что плохая картина, ожив, нанесёт вред ей и её семье, и нет причин, которые бы вынудили маму рисовать плохую картину, но она зачем-то её рисует – более того, упорно отказывается исправлять плохую картину, как того просит папа. Такое поведение мамы иначе как безумным назвать невозможно, но никаких объяснений того, почему мама обезумела, в сказке не даётся и тем самым читателю – а сказка, как я предполагаю, рассчитана на детей в возрасте 5-10 лет – читателю навязывается мысль, что немотивированное безумное поведение любого человека – даже мамы! – это нормальное явление. И какой вывод сделает ребёнок из этого обстоятельства?.. Что надо бояться всех взрослых, и даже своих родителей?.. Что можно творить любое безумство, поскольку оно не является недопустимым?.. а лишь, возможно, наказуемым, но не смертельно – кто-нибудь и спасёт, и всё простит...

Да зачем же так буквально сказку-то понимать? Откуда она могла знать, насколько этот колдун злой получится? Она нарисовала сгорбленного противного старикашку, ей казалось, что в картину он отлично вписывается. И все! Не думала она о том, что он творить будет. Кто же об этом заранее знать может? Она же не предсказательница. Поняла весь ужас содеянного она уже потом, и раскаялась в том, что натворила.

«Откуда она могла знать, насколько этот колдун злой получится? <...> Не думала она о том, что он творить будет. Кто же об этом заранее знать может? Она же не предсказательница»(с) Наталия Волкова

То есть, колдун мог оказаться не слишком злым, и это было бы, в понимании мамы, вполне нормально... например, он мог всего лишь наколдовать маме бородавку на нос, а папе – чтобы волосы выпали... Автомобильные аварии тоже разные бывают: в одних люди гибнут, в других отделываются лёгкими ушибами - но если некая мама, которая гоняла в авто с очень большой скоростью, а в машине находился ещё и её малютка-ребёнок, и её муж, если такая мама, попав в аварию и серьёзно пострадав в ней, скажет: «Откуда я могла знать, насколько эта авария тяжелой получится? Не думала я о том, какая именно авария произойдёт. Кто же об этом заранее знать может? Я же не предсказательница!» - что можно сказать по поводу таких слов?..
информацию о портале и связаться с администрацией .

Ежедневная аудитория портала Стихи.ру - порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

Творчество Натальи Волковой мы с детьми полюбили довольно давно - после того, как приобрели весьма симпатичную книгу с её стихами " У меня есть тайный остров" с иллюстрациями Дианы Лапшиной.

Тогда мы ещё не были знакомы даже в ЖЖ. Мы довольно часто перечитываем её с мальчишками, потому что стихи "получились" на редкость детскими и удивительно тёплыми. Какая-то в них энергетика позитивно-удивительная:-). НО такой сказки как " Картина в папиной мастерской " я не ожидала даже от Натальи.

Сказка захватила ещё с предисловия. А потом мы читали и не могли остановиться. Пересказывать не буду, потому что всё равно не смогу передать той глубины, которую смогла передать автор. Дети внимательно слушали, смотрели широко-осмысленными глазами. Смотрели не в книгу (это потом) - смотрели в сказку. Сидели тихо-тихо, как мышки. А у меня по коже то и дело бегали мурашки и дрожал голос. На самом деле, была поражена до глубины души.

После прочтения мальчишки собрали все свои рисунки, и на каждом нарисовали солнышко, и улыбки на лицах роботов, "супер-героев" солдатиков и т.д. А сколько было обсуждения, как у них горели глазки когда они говорили о том, что делают мир СВЕТЛЕЕ!!!

Вот так! Такая коротенькая сказка, а сколько смысла, сколько эмоций, сколько мыслей. Наверное такой и должна быть настоящая сказка. Такой чтобы в неё можно было поверить, чтобы она была рядом, чтобы она " грела"!!!

Так же хочется отметить что и написана она грамотным и лёгким языком. Читать легко и понятно. Каждое событие плавно перетекает одно в другое. Мне почему-то кажется что писать качественную прозу сложнее, чем стихи. Наталье Волковой однако удалось сделать и то и другое очень КАЧЕСТВЕННО!!!

Книга в обложке из плотного глянцевого картона. На белой плотной офсетной бумаге. С чётким крупным шрифтом. И множеством тёплых цветных иллюстраций Дианы Лапшиной (опять таки). Иллюстраций много и они очень подходят данной сказке. В них тоже много эмоций и они несколько смягчают глубину сказки и делают её более детской. В процессе чтения лично мне представлялось нечто иное. (хотя иллюстрации мне очень-очень понравились)

О том, что волшебная сила искусства может принести не только радость, но и стать причиной очень печальных и даже страшных событий, герой этой сказки Ромка узнал в новогоднюю ночь. Пока часы отбивали 12 ударов, он по собственной воле, повинуясь горячему желанию найти свою маму, шагнул в ожившую на несколько мгновений картину в папиной мастерской. В этом нарисованном и оказавшемся таким опасным мире ему пришлось пройти нелегкие испытания, победить свои слабости, страх и сделать правильный жизненный выбор. За очень короткое, как бы спрессовавшееся, время мальчик успел многое пережить и понял, как важно уметь радоваться жизни и дарить радость другим. Ведь мир вокруг нас будет таким, каким мы сами его видим и создаем.

Художник Диана Лапшина

На нашем сайте вы можете скачать книгу "Картина в папиной мастерской" Волкова Наталия бесплатно и без регистрации в формате pdf, читать книгу онлайн или купить книгу в интернет-магазине.